Площадь пожаров в Сибири выросла до 1,3 млн га. Однако на территории в 1,1 млн га горящий лес никто не тушит. Дым от пожаров в Восточной Сибири накрыл Алтайский край, Кузбасс, Томскую, Новосибирскую и Омскую области. По последним прогнозам, смог продержится, как минимум, до 26 июля.
И пока жители России требуют объявить режим ЧС (соответствующую петицию подписали больше 50 тысяч человек), сотрудники Рослехоза практически бездействуют. По их словам, тушение пожаров разорит ведомство.
Смотрите сами: ближайшая точка базирования (самолета-танкера — ИФ) в 500 км от пожара в тайге. Он летит туда-обратно, сбрасывает небольшой объем воды. Ил-76 МЧС берет 20 тонн воды и сбрасывает на участок 1 км. Сколько же тогда нужно воды и топлива, чтобы потушить пожар в тайге? Мы разоримся использовать авиацию для таких целей, — цитирует «Интерфакс-Сибирь» советника руководителя Рослесхоза Александра Агафонова.
По данным администрации Красноярского края, 24 июля основная часть возгораний действует в Эвенкии, где введен локальный режим ЧС.
«Большинство возгораний зафиксировано в так называемой зоне контроля – крайне отдаленных и труднодоступных территориях, где практически нет населенных пунктов и ценных лесов. Таких лесных пожаров в крае действует 108 на площади 838,6 тыс. га, по трем из них краевая КЧС приняла решение о необходимости тушить возгорания. Сейчас там работают сотрудники авиапожарной службы», — сообщается на сайте администрации.
В Иркутской области пожары действуют на территории в почти 450 тыс. га. 17 возгораний зарегистрировано в Катангском районе, 16 - в Мамско-Чуйском, 11 - в Киренском, девять в Бодайбинском, три — в Усть-Кутском, два — в Казачинско-Ленском. Использовать для тушения авиацию Рослесхоз не планирует.
Пожары в Сибири
Фото: http://fires.ru/
«Я не знаю, как Рослесхоз считает ущерб от пожаров, но он здесь огромный. Это миллиарды рублей, — комментирует ТВ2 эколог, активист ОНФ Андрей Баздырев. — Пожар — это огромная потеря для общебиологического баланса и природного разнообразия. Это проблема, но она решаемая. А если ничего не делать, то все может привести к тому, что огонь будет распространяться неконтролируемо. Даже сейчас он наносит огромный ущерб природе — происходит уничтожение растительного покрова, почвенного покрова, уничтожение животных, растений, в том числе редких и краснокнижных. Это разрушение водного баланса, так как если лес на территории в тысячи гектар уничтожается, то реки, которые там находятся, мелеют, и это порождает комплекс проблем. Сейчас происходящее показывает неготовность профильных ведомств к подобным ситуациям».
У Рослехоза есть методика, которая позволяет не тушить пожар, если нет угрозы объектам экономики.
«Логика понятна — нужно экономить средства, — признал председатель правительства Красноярского края Юрий Лапшин. — Но масштабы пожаров в этом году у нас большие. Поэтому там, где есть даже гипотетическая угроза населенным пунктам и объектам экономики, необходимо наращивать группировку и работать по кромкам огня. Да, это приведет к дополнительным затратам, но мы в состоянии обосновать эти расходы в Рослесхозе. И в случае необходимости — задействовать средства резервного фонда правительства Красноярского края».
Фото: НИА Красноярск
Бывший начальник департамента природных ресурсов, эколог, профессор ТГУ Александр Адам говорит, что на тушение таких пожаров, скорее всего, не хватает мощностей.
«Громадные просторы Красноярского края — вот и не добраться. Вспомните, как в Томской области в 2012 году горели леса. Пока дожди не пошли, ничего не потухло», — говорит он.
Александр Адам отмечает огромный экологический вред, который может быть нанесен экосистеме не только Сибири, но и всему Евро-Азиатскому региону.
Масштабы пожаров грандиозные. Если вспомнить экологическую значимость сибирских лесов, то это проблема мировая. Поскольку наши сибирские леса представлены по большей степени хвойными деревьями и таким образом являются легкими Евро-Азиатского материка. Они в этом плане равнозначны лесам Амазонки.
Экс-начальник департамента природных ресурсов и охраны окружающей среды Томской области Сергей Трапезников считает, что пожар на территории более одного миллиона гектаров может привести к непредсказуемым экологическим катастрофам и, в частности, к наводнениям.к
Он вспомнил о совместном исследовании с французскими экологами 1995 года, в ходе которого выяснилось, что гидрологический режим Томи изменился в результате вырубок на берегах реки. В Кемерове журналист еще в 70-годы бил тревогу, что вырубается тайга на водозаборной территории Томи, и это приведет к природным катаклизмам.
«Через 30 лет это аукнулось Томску осенним паводком, — рассказывает Сергей Трапезников. — В 2009-м году встал уже ледяной покров, на верху реки прошли дожди, леса нет, вся вода стекла и трехметровой волной пришла к нам. Ранее такие паводки никогда не наблюдались в Томске. А у нас они за пять лет случились дважды. Второй был в 2015 году».
Лес — это экоситема, регулятор той же воды. Поэтому и катастрофические наводнения в Иркутской области мы можем тоже связать с широкомасштабной вырубкой леса и уничтожением миллионов гектаров тайги в результате пожаров. Просто так потопы не наступают. Всегда есть какие-то причины, помимо того, что дамбу плохо сделали и т. д. И катаклизмы происходят не только в Иркутске. Идут сообщения, что по Амуру опять вода приподнимается.
Поэтому, когда будет выжженная территория на площади в более миллиона гектаров лесов, то очевидно, что нужно ожидать серьезные последствия. У нас почему-то за вырубленное дерево или три пойманных карася возбуждают уголовные дела, а когда горит 1,3 млн гекторов, то не видно ответственных за это. Даже чрезвычайной ситуации не объявлено по всему региону, где действуют пожары. И неизвестно еще сколько это будет продолжаться. А то, что у нас все взаимосвязано — и лес, и вода — мы все изучали на природоведении в школе.
Сергей Трапезников
Не исключает Сергей Трапезников, и то что медлительность красноярских властей в тушении пожаров может быть связана с недавно разразившемся скандалом в крае. Председатель Счетной палаты Красноярского края Татьяна Давыденко рассказала о масштабных хищениях и нарушениях в лесной отрасли, которые были выявлены в результате проверки, проведенной Счетной палатой вместе с ФСБ.
В апреле 2019 года эксперты краевой Счетной палаты пришли к выводу, что региональные власти неэффективно осуществляли тушение пожаров. За сезон в регионе было зафиксировано более 1,6 тыс. лесных возгораний площадью 1,6 млн га, что в три раза больше по сравнению с предыдущим годом. По оценкам аудиторов, в прошлом году бюджету был нанесен ущерб в четыре миллиарда рублей.
Согласно выводам аудиторов, древесины из края в 2018 году экспортировали на 47 млрд рублей, в то время как в бюджет отрасль принесла лишь 1,6 млрд рублей. Из 47 млрд рублей в Китай вывезли древесины на 33 млрд. При этом из 14 инвестиционных проектов, согласно которым должны были появиться деревообрабатыващие предприятия, 3 завершились, но никаких новых производств так и не появилось. А лес вырубили. Нет никаких предпосылок, по словам Давыденко, что и по 11 оставшимся проектам появится в регионе глубокая переработка древесины.
Отдельно глава Счетной палаты Красноярского края раскритиковала работу лесничеств, в действиях которых она нашла признаки сговора и коррупции. Так аудиторами Давыденко выявлены случаи, когда под видом санитарной рубки леса лесничества отдавали под вырубку территории по цене 1 рубль за 1 кубометр. Это при средних ценах 80-100 рублей за кубометр.
Варварская рубка леса тоже, по мнению эколога Трапезникова, приводит к пожароопасной ситуации. Отходы от переработки либо просто сжигаются, либо оставляются в больших масштабах. Сухие отходы легковоспламенимы и способствуют распространению пожаров.
Руководитель Лесного проекта «Гринпис России» Алексей Ярошенко, считает что масштабы пожаров в России значительно больше, чем по официальным данным. «По нашей оценке, площадь лесов, затронутых пожарами, составляет больше 4,5 миллионов гектаров, по официальным данным – чуть больше миллиона. То есть разница в четыре с лишним раза, что тоже, в общем, довольно традиционная ситуация», — рассказал «Свободе» Алексей Ярошенко.