Мартин Херманссон, глава управляющей компании Новоенисейского лесохимического комплекса, является признанным экспертом в ЛПК и имеет большой опыт работы в России. В связи с этим, редакции ПроДерево было интересно пообщаться на тему спроса и предложения на пиломатериалы как в России, так и на мировых рынках.
— Как будут развиваться спрос и предложение пиломатериалов при прекращении роста спроса в Китае, США или Европе (при замедлении соответствующих отраслей экономики или за счет вытеснения продуктами-заместителями)?
Последние 5-10 лет российский рынок пиломатериалов прирастал ежегодно лишь на 1,5-2%, что более или менее отражает динамику ВВП. Можно отметить постепенное начало спада спроса на пиломатериалы в Китае в конце 2018 года. Это связано с тем, что в 2018 году в ходе торговой войны между США и Китаем, администрация Дональда Трампа наложила огромные пошлины в размере 25% на китайский импорт стоимостью около $250 млрд. Под пошлины попал и ввоз мебели из Китая. Поэтому в Китае начался спад объемов производства мебели, который за 2019 год сократился почти на треть по сравнению с 2016-2017 годами, и, соответственно, снизился спрос на пиломатериалы.
Пиломатериалы, которые экспортирует Россия, применяются не для массового строительства и опалубки, а чаще идут в производство «евровагонки», полов, мебели.
Но нужно понимать, что китайские потребители, которые относятся к среднему классу и выше, не хотят, чтобы их дети спали в кроватях, сделанных из материалов с примесями химикатов, к примеру, МДФ, поэтому они выбирают более натуральные материалы. По моему мнению, сейчас Китай выступает как некий драйвер спроса на солидную мебель в мире.
Если мы говорим о США, то здесь внутренний объем потребления пиломатериалов больше, чем объем общего производства пиломатериалов в России, Швеции, Финляндии и Германии вместе взятых. Поскольку традиционно в США дома строят в основном из пиломатериалов, то там рост также ожидается в сегменте CLT (Cross Laminated Timber). Поэтому именно тут сегодня США главный драйвер роста. Уровень безработицы в США в настоящий момент составляет всего лишь 4,5%, и по статистике это самый низкий уровень с 2000 года, поэтому спрос на дома растет.
В Европе сохраняется более или менее стабильный спрос на пиломатериалы. Единственное, что поменялось за последний год, это то, что в архитектурных решениях все чаще используются клееные балки или CLT-панели, и что появилось много низкокачественного сырья из-за поражения лесов болезнями и насекомыми в центральной части Германии.
— Какие регионы и производители пострадают от снижения спроса на пиломатериалы в наибольшей степени? Насколько вероятен такой сценарий?
При снижении спроса всегда страдают те производители, у кого самые высокие затраты на закупку, переработку 1 м3 сырья, логистику и аренду помещений.
В России структура расходов такова, что в регионах более или менее низкий уровень зарплат и приемлемая цена круглого леса на корню, поэтому говорить о сокращениях производства не приходиться. Правда других преимуществ мало, так как часто нет дохода от балансовой древесины или щепы, поэтому вместе с дорогостоящей логистикой мы лишь немного эффективнее по себестоимости, чем, например, Швеция. А все равно на заводах Финляндии и Швеции можно наблюдать сокращение сменности на производстве и снижение объема заготовок.
— Можно ли ожидать роста предложения пиловочника в Европе за счет продолжения эпидемии короеда? Возможны ли такие же массовые поражения в России (СЗФО, Сибирь, ДФО) и какие могут быть последствия (просто потери, рост предложения пиловочника при отсутствии возможности массового экспорта, массовый экспорт)?
Проблема эпидемий жуков-короедов для России стоит остро. Особенно сейчас, когда идут разговоры о глобальном потеплении и приходе теплых зим, когда в Архангельске в январе стоит плюсовая температура. На примере Канады, в которой за последние годы миллиарды кубометров леса были уничтожены эпидемией короеда, мы видим, что достаточно всего трех недель с температурой ниже -20 градусов, чтобы в следующий сезон популяция короедов сократилась в 8-10 раз. В Канаде за последние 10 лет было потеряно до 70% рабочих мест в западной части страны, а спад объема производства сопоставим с объемом экспорта России в Китай.
Из-за эпидемий короеда в Германии, Чехии и Центральной Европе появились лишние 150 млн м3, которые продаются в круглом виде на экспорт в Индию или Китай. Но конкуренция с Россий здесь не прямая, потому что стоимость такого пиловочника в 2 раза ниже, чем стоимость здоровой ели или сосны. Поскольку эту поврежденную древесину невозможно использовать для изготовления мебели, например, в Германии. То есть эти 150 млн м3 поврежденного пиловочника, который стараются побыстрее вырубить и продать, не повлияет на объем предложения того же круглого леса на рынке.
Это так же объясняет начало снижения цен в конце 2018 г. На цены повлияло два фактора – ввод импортной пошлины на мебель из Китая и появление дешевого пиломатериала низких сортов из Европы после эпидемии короеда.
Для России сейчас актуален вопрос борьбы с эпидемией на начальном этапе в нескольких регионах. Но существуют опасения из-за случаев ведения заготовок леса под видом санитарной вырубки. Надо создать какую-нибудь инициативную группу, например, в виде общественного совета при Россельхозе, в который вошли бы представители самого Россельхоза, регионов, арендаторы леса, международные природные организации. Чтобы они могли выезжать в зоны возникновения очагов эпидемии и оперативно выдавать заключения о необходимости проведения санитарной рубки.
— Какие изменения можно ожидать в долгосрочной перспективе (7-15 лет) со стороны спроса? К примеру, будет ли распространение CLT важным драйвером (в настоящее время потребление в этом секторе составляет около 2% общего потребления пиломатериалов в мире)?
CLT в принципе имеет преимущество по сравнению с клееными балками, так как во внутренних слоях можно использовать и менее качественную боковую доску, вместо того, чтобы продавать ее со скидкой по более низкой цене. Драйверами роста распространения CLT выступят Китай и США. Сейчас в Китае внедряются европейские стандарты прочности при строительстве многоэтажных домов, которые подразумевают использование CLT-панелей. А в США, где ежегодно строятся около 1,5 млн новых деревянных домов, есть явный тренд на переход с каркасного строительства домов на CLT-панели, как более прочные и менее затратные.
Таким образом, можно ожидать, что доля потребления CLT вырастет в ближайшие 3 года с 2% до 6% от общего потребления пиломатериалов в мире.
— Можно ли ожидать, что Индия займет место Китая в качестве локомотива роста спроса на пиломатериалы в мире (напомню, что за 25 лет с 1992 года мировое потребление пиломатериалов выросло, примерно, на 20%, причем без участия Китая наблюдалось бы падение на 6% в сумме за эти 25 лет)?
В Китае высокий внутренний спрос на солидную древесину, но также наблюдается продолжение спада потребления круглого леса и увеличение импорта пиломатериалов. За последние 10 лет заработная плата в Китае выросла почти в 3 раза. Если в 2008 г. средняя зарплата составляла $350 в месяц, то сегодня почти $1000. Рабочая сила и логистика в Китае заметно подорожали, что заставило часть производителей перенести производство во Вьетнам, где стоимость труда намного ниже. Причем процесс релокации производства продолжается на фоне введения США пошлин на импорт китайских товаров.
Что касается Индии, то здесь рынок растет наиболее динамично, за последние 4 года рост экспорта пиломатериалов вырос в 3 раза. Сейчас Индия выступает драйвером роста и в ближайшее пару лет будет в каком-то смысле важнее Китая. Рабочая сила в Индии дешевле, поэтому тот пиловочник, который не доходит из Новой Зеландии в Китай, идет в Индию. Новая Зеландия, как известно, является самым крупным экспортером круглого леса в Китай, она экспортирует в 2 раза больше пиловочника в Индию, чем Россия.
Важный вопрос для России – это то, что на федеральном уровне не ведутся никакие переговоры о том, чтобы Россия стала более конкурентноспособной в отношении Индии. Индия идеальна для поставок солидной древесины, например, лиственницы низких сортов, которая в Европе не пользуется большим спросом.
Российской лиственницы как породы нет в импортной номенклатуре Индии, потому что до сих пор российскую лиственницу как продукт никто не продвигал. Полагаю, что можно на уровне Минпромторга или МИДа сделать возможными поставки лиственницы в Индию, в противном случае ее будут продавать на других рынках с большими скидками.
— Какие изменения можно ожидать в долгосрочной перспективе со стороны предложения?
Если говорить о традиционных лесных регионах страны, то темпы прироста производства в ближайшие 2-3 года составят 6-8% в год. Это происходит за счет того, что рубль слабый, зарплаты в регионах низкие, нет масштабных реформ и заводы постепенно убирают «узкие места» в производстве. Но если смотреть на сектор экономики с самым большим потенциалом, то на производство мебели пришелся один из самых резких скачков, какой мы только видели за последние 3 года - прирост в 15-25% в год. Так что если рост производства пиломатериалов без переработки в ближайший год сохранится на уровне 4%, то мы увидим рост производства мебели еще как минимум на 10-15%.
— Можно ли ожидать изменений, например, за счет генной модификации и/или плантационном выращивании в регионах, где сейчас нет лесов (например, в пустынях)? Можно ли ожидать изменений от развития технологий, например, 3D печати, используя бысторастущее волокно (однолетнее или древесное)?
Потенциал роста может быть очень большим, если начнется процесс введения в оборот и посадки на заброшенных сельскохозяйственных землях. Есть категория сельхозземель, которую невыгодно обрабатывать плугом, либо она находится в отдаленных местах и нет фермерского хозяйства как такового.
То есть Россия может делать то же самое, что и Швеция в 1970-ие 1980-ие годы – посадки и большой прирост генномодифицированных и быстро растущих видов древесины на брошенных сельхозземлях. Особенно это актуально для Северо-Западного региона России. Но здесь необходима проработка вопроса, как быть с вопросом собственности на такие земли, которые имеют статус сельхозземель, но на них есть лес, либо они перспективны для посадок. Разрешение перевода статуса таких земель в частную собственность может дать хороший толчок для роста отрасли и создание тысяч рабочих мест. Но пока этот вопрос решается медленно или вообще забыт.
— В России провозглашен курс на уменьшение доли государства в общем промышленном производстве. Заметен ли этот курс в ЛПК и в лесопильном секторе, в частности?
Уменьшение доли государства в производстве возможно за счет стимуляции конкуренции и оказания господдержки строительству новых производств. На сегодняшний день мы не видим какой-то активной деятельности со стороны государства в данных направлениях. Если говорить об ЛПК и роли государства, то самое главное, что могло бы сделать государство, – это дать возможность лесникам создавать залоговую массу и ставить лесные участки на баланс предприятия. В целом не приходится говорить об уменьшении доли государства в лесопереработке. Самый яркий пример — это Внешэкономбанк, который последние 10-15 лет активно финансирует лесные проекты, из которых даже половина не работает на полную мощность. Строительство заводов по госпроектам, как правило, затягивается, затраты растут. На мой взгляд, государству следует заниматься развитием социальной инфраструктуры, как например, школ и детских садов, а строительство лесопильных заводов оставить за частным бизнесом. Государство должно давать стимулы для развития бизнеса, а не конкурировать с ним, как мы слишком часто видим в реальности.
— Многие производители пиломатериалов выпускают или планируют выпускать пеллеты. Считаете ли Вы это хорошей стратегией? Разделяете ли Вы мнение, что пеллетный рынок будет расти на горизонте 2030-2035 годов или возможны какие-то резкие изменения уже в среднесрочной перспективе (3-5 лет)?
Думаю, что в ближайшие 10 лет будет очень заметен прирост производства пеллет в России, Белоруссии и Украине. Это связано с тем, что есть производства пиломатериалов, но во многих регионах нет переработки отходов лесопиления. Поэтому нужно, как мы уже говорили, строить целлюлозные комбинаты, либо перерабатывать оставшееся сырье - щепу. Но на Дальнем Востоке и в Сибири расстояния вывоза настолько большие, что невозможно довести щепу или опилки до комбината. Поэтому, пеллетные производства для переработки отходов лесопиления идеальны. На них растет мировой спрос, сильнее всего в Японии, где после катастрофы на атомной станции Фукусима, были введены субсидии для электростанций, которые работают на пеллетах и которые готовы заключать контракты на поставку пеллет даже на 10 лет вперед!
Беседу провел МИХАИЛ ДМИТРИЕВ
