Эксперты отрасли прогнозируют резкое падение всех ключевых показателей лесопромышленного комплекса Дальнего Востока по результатам 2019-го: объемов заготовки и обработки древесины - на 25-30 процентов к уровню прошлого года, числа занятых в лесной промышленности - почти на треть. В чем причина такого положения, рассказывает председатель некоммерческой организации "Ассоциация "Дальэкспортлес" Александр Сидоренко.
Александр Николаевич, таежные массивы Дальнего Востока всегда представлялись как нескончаемый источник сырья, да и спрос на древесину и продукцию из нее, в том числе за рубежом, не падает. Почему же происходит обвал отрасли ДФО?
Александр Сидоренко: С 2007-го правительство страны взяло курс на индустриализацию лесной промышленности - экспортироваться должна продукция с высокой добавленной стоимостью. В других регионах развитие лесного сектора идет в рамках намеченной стратегии, а Дальний Восток работает в особых условиях повышенной экспортной пошлины уже с 2008 года и оказался перед угрозой дефолта с 1 января 2020 года, когда будет введена заградительная пошлина в 60 процентов. Причин тому несколько.
99 процентов производимой у нас продукции экспортируется в Восточную Азию. Поэтому условия функционирования рынков Европы и европейской части России, на которые ссылаются все нормативные документы при определении структуры и расчете эффективности лесной промышленности, - к ДФО неприменимы.
К тому же торговая война между США и КНР оказала существенное влияние на азиатские рынки. В Китае с начала этого года цены почти на все виды лесоматериалов снизились на четверть. По итогам одиннадцати месяцев лесопромышленный экспорт Дальнего Востока сократился на 20 процентов и составил всего пять миллионов кубометров. По итогам года прогнозируется сокращение до 35 процентов.
Почему предприятия не переориентируются на внутренний рынок?
Александр Сидоренко: Он фактически отсутствует - при населении ДФО в 8,3 миллиона человек годовая емкость рынка всего 2,74 миллиона кубометров. А, к примеру, в прошлом году заготовлен 21 миллион кубометров древесины. Причем на Дальнем Востоке самый низкий в стране показатель освоения расчетной лесосеки - 17 процентов, тогда как в среднем по РФ - 30. И при этом, как ни парадоксально звучит, отрасли не хватает леса.
Сырьевая безопасность лесопромышленных предприятий в немалой степени зависит от правоприменительной практики в вопросах заготовки древесины. Но федеральные и региональные органы власти, надзорные органы и суды в разных регионах по-разному трактуют положения лесного законодательства.
К чему это приводит?
Александр Сидоренко: С октября 2018 года на территории ДФО наметилась тенденция изъятия у предприятий лесосырьевых баз под нужды будущего целлюлозно-бумажного комбината (ЦБК) в Амурске. Но мы, специалисты, работающие на внешних рынках почти тридцать лет, точно знаем, что никто в мире не собирается строить там ЦБК. Для справки: в России за последние 50 лет не построено ни одного такого предприятия. Инвестиции исчисляются миллиардами долларов США, окупаемость за гранью разумного, и нет ни одного бизнесмена, который бы взялся за строительство ЦБК на Дальнем Востоке. Тем временем с лесопромышленниками расторгают договоры аренды под различными предлогами: от нетерпимости к "нерадивым" лесопользователям и обязанности полностью осваивать расчетную лесосеку до обязанности выпускать продукцию деревообработки.
По телевидению демонстрируется множество материалов о "разоблачении" "черных" лесорубов, и на таких сюжетах строится отношение к целой отрасли. Между тем, по данным Рослесхоза, в 2018 году на территории ДФО незаконная рубка составила 123,2 тысячи кубометров, или 0,58 процента всего объема заготовки. Но на этом фоне и к законопослушным предприятиям лесной промышленности относятся как к преступникам и за малейшие нарушения изымают арендуемые лесные участки. Над рядом компаний, которые уже реализовали приоритетные инвестиционные проекты, нависла угроза непродления договоров аренды. Например, ОАО "Тернейлес" в Приморье получило лесосырьевую базу в результате приватизации, а Лесной кодекс предписывает ее приобретение через аукцион.
Без сырья стоят заводы по производству плит МДФ и пиломатериалов компании "Римбунан Хиджау МДФ" в Хабаровском крае. В тайге у предприятия 115 тысяч кубометров заготовленной летом древесины, но доставить ее невозможно - распорядительным актом правительства региона закрыта дорога.
Итог: все компании, реализующие последние десять лет крупнейшие проекты в лесной отрасли, оказались в тяжелом положении. ООО "Аркаим" и ООО "Азия-Лес" - банкроты, АО "Приморские Лесопромышленники" - на грани банкротства, ООО "Римбунан-Хиджау" из-за отсутствия сырья остановило деревообрабатывающие заводы, а ООО "РФП Групп" испытывает острый дефицит оборотных средств, имея колоссальную долговую нагрузку.
От бизнесменов требуют вести деревообработку, но не везде она возможна, и руководители вынуждены увольнять персонал. Рассказывает коллега, глава крупного холдинга: "Позвонила девочка: "Не сокращайте, пожалуйста, моего папу - у нас не будет денег для жизни. Ни папа, ни мама, ни я не сможем устроиться даже посудомойками, так как в нашем поселке нет кафе и столовой". Речь о поселке Светлая в 900 километрах от Владивостока, где все завозное, а стоимость электроэнергии достигает 28 рублей за киловатт-час. Но заставляют осуществлять деревообработку, так как на кругляк уже практически действует запретительная пошлина. При невыполнении - полная остановка предприятия. Может, это и правильно. Но на место этих людей в глухую тайгу никто не хочет ехать, как нет и очереди из бизнесменов, желающих поднимать отрасль.
Бизнес сложившуюся ситуацию воспринимает как сигнал "Стоп!" для инвестиций не только в деревообработку, но и в лесозаготовку вообще. Банкиры тоже видят эти риски и наотрез отказываются давать деньги на новые проекты.
В чем вы видите выход?
Александр Сидоренко: Прежде всего, по мнению ведущих лесопромышленников Дальнего Востока, надо ввести единую ставку экспортной пошлины 6,5 процента на все необработанные лесоматериалы для всех лесопромышленных компаний Дальнего Востока. Лесозаготовка и деревообработка - это два разных бизнеса. Те, кто может заниматься деревообработкой, - на здоровье! - пусть ею занимаются. Государству следует их поддерживать, предоставлять преференции в рамках ТОР, приоритетных инвестпроектов, других механизмов поддержки.
При помощи цифровых сервисов (Лес ЕГАИС, электронной биржи) следует устанавливать потребность деревообработчиков в сырье. В отрасли должны быть квоты поставок древесины на деревообрабатывающие предприятия для их полной загрузки. Древесину сверх этого объема можно отправлять на экспорт в необработанном виде с пошлиной 6,5 процента.
И, конечно, необходимо прекратить кампанию по изъятию лесосырьевых баз на Дальнем Востоке, вернуть их предприятиям. Дать возможность людям работать, созидать, планировать и воплощать планы. 17 процентов освоения расчетной лесосеки - не тот показатель, при котором происходит борьба за место.